— Боже, нет, — выпалила я. — Я никогда не вернусь к нему и его изменяющему члену.

«Ты не обязана рассказывать ему все, подруга».

Бен изучал меня.

— Он дурак, раз изменяет тебе.

Я пожала плечами.

— Это я дура, раз не заметила, что он мне изменяет. На самом деле об его изменах я узнала от секретарши, которая рассказала мне, что они с Аланом регулярно трахаются. А я, — тут я выдавила из себя смешок, — ничего не подозревала. Позор мне за то, что я была такой доверчивой?

Он покачал головой и присоединился ко мне, прислонившись к стене.

— Ты не должна наказывать или винить себя за то, что доверяла своему партнеру, Оливия.

— Честно говоря, он был не слишком хорошим партнером, — призналась Бену. Я смотрела на него, на его идеальные скулы и линию челюсти, и безумно желала затащить его в свою постель.

— Лютер говорит, что редко с ним видится. — Голос Бена был нежным, как и его прикосновение, когда он взял меня за руку.

— Да так и есть. — Я тяжело сглотнула, сожаление и накатившие эмоции сдавили мое горло до боли. — Алан не одобряет то, как Лютер хочет жить, и он определенно не согласен с тем, что я позволяю Лютеру быть самим собой. Если Алан не игнорирует Лютера, то принижает его и ведет себя так, будто его собственный ребенок — огромное разочарование. Я неоднократно говорила Лютеру, что он не обязан видеться с отцом, но он….

— Ему нужен отец, — тихо сказал Бен.

— Очень сильно. Поэтому он продолжает пытаться с Аланом, а Алан продолжает причинять ему боль, и я ненавижу, что не могу защитить Лютера от этого. Но еще больше меня возмущает то, что мне приходится защищать Лютера от его собственного отца. Мне не нравится, что Алан заставляет его чувствовать себя ущербным. Лютер — замечательный ребенок, и я так горжусь им.

— Он фантастический, — отозвался Бен. — Ты отлично справилась с его воспитанием.

Слезы, которые я пыталась сдержать, вырвались на свободу и покатились по моим щекам. Бен вытер их большими пальцами.

— Прости, я не хотел доводить тебя до слез.

— Все в порядке. Это хорошие слезы, — с легкой улыбкой сказала я. — В любом случае Лютер отчаянно нуждается в мужском внимании, и я знаю, он очень сильно привязался к тебе. Спасибо за то, что подбадриваешь его и проводишь с ним время.

— Мне нравится общаться с Лютером, — заверил Бен. — Он классный парень.

Я снова улыбнулась.

— Ну, если тебе надоест, просто дай мне знать, и я приведу его в чувство. То, что ты палеонтолог, вызвало у него стойкое обожание.

Бен внимательно изучал мой рот, и я почувствовала, как в животе зашевелились первые язычки желания. Господи, я хотела этого мужчину. Но было бы ошибкой переспать с ним. Как бы Бен ни привлекал, у меня совсем нет времени на отношения. Если я хотела остаться здесь, в Уиллоудейле, то должна направить все свое внимание на гостиницу.

Бен провел большим пальцем по моей влажной щеке.

— Оливия, я…

Я отстранилась, прочистила горло и притворно улыбнулась.

— Уже поздно. Спокойной ночи, Бен.

С разочарованием на лице Бен выпрямился и сказал:

— Спокойной ночи, Оливия.

Он вышел из комнаты, а я прижалась к стене и уставилась на шкаф. Решение не спать с Беном было правильным, так почему казалось, что я совершила большую ошибку?

Глава 11

Оливия

Я взбила подушку и в очередной раз покрутилась в кровати. Сил не было, но заснуть у меня никак не получалось. Не выдержав, откинула одеяло и встала с кровати. По идее, горячий душ перед сном должен был расслабить меня, но спустя почти два часа я так и не смогла заснуть.

С тихим вздохом я выскользнула из своей комнаты и проверила Лютера. Он спал с включенным фонариком, рядом с кроватью валялась его любимая книжка про динозавров. Я переложила книгу на его тумбочку и выключила фонарик. Натянув на него одеяло, поцеловала в лоб и покинула нашу маленькую квартирку, расположенную в задней части гостиницы.

По темному коридору я добралась до кухни, лишь на мгновение замедляясь у подножия лестницы. Подниматься наверх, в комнату Бена, отчего-то казалось ужасной ошибкой. Даже если он не спал, неожиданное появление у его двери посреди ночи выставляло меня в не очень хорошем свете. Он мог решить, что я его дразню.

Я заварила себе чашку чая и направилась к входной двери. Сегодня выдалась теплая ночь. Я посижу на крыльце, выпью чай и не буду думать о том, как сильно мне хочется перепихнуться с моим постояльцем наверху. Входная дверь была не заперта, и я сделала мысленную пометку напомнить Лютеру, чтобы он не забывал закрывать ее на ночь. Тихонько отворив дверь, я выскользнула на крыльцо.

Легкий скрип качелей на крыльце заставил меня напрячься. Я резко повернулась, уже собираясь использовать кружку с чаем в качестве оружия. Качели находились в дальнем конце крыльца и утопали в сумраке, потому я пристально вгляделась в сидящую на них фигуру.

— Убирайся с моей территории. Сейчас же.

От негромкого ехидного смешка Бена у меня по позвоночнику пробежали мурашки.

— Почему мне кажется, что ты чуть не запустила в меня эту кружку?

— Ты напугал меня до смерти, — облегченно выдавила я.

— Прости. Я не мог уснуть, — поделился Бен. — Подумал, может, свежий воздух как-то поспособствует сну.

Я присоединилась к нему у качелей на крыльце и замешкалась, когда Бен подвинулся и похлопал по месту рядом с собой.

— Уже поздно, — заметила я.

— Да, — легко согласился он.

Я поставила кружку с чаем на крыльцо и села рядом с ним. Его крепкое бедро прижалось к моему, а когда одним толчком босой ноги Бен привел качели в движение, мой живот странно дернулся, что никак не было связано с качанием, а главным образом с мужчиной рядом со мной.

Из одежды на Бене были хлопковые штаны для сна и темно-серая майка. При свете луны я с интересом изучала его гранитные бицепсы и легкую поросль темных волос на предплечьях, а затем уставилась на поджарый живот. Майка облегала Бена, как вторая кожа, но тусклый свет не позволял насладиться шестью кубиками пресса, которые у него, несомненно, имелись. В конце концов, он выглядел как Супермен.

Я перевела взгляд на лицо Бена и тут же покраснела, обнаружив, что и он неспешно изучает мое тело. Я остро осознала, насколько тонка моя ночная рубашка и как затвердели от ночного воздуха соски, превратившись в маленькие пики. Неужели он мог их разглядеть? Я оттянула ткань на груди и нервно улыбнулась Бену.

— Так почему ты не мог уснуть? — чувствуя себя как на иголках спросила я его.

— Точно не знаю, — ответил он, пожимая плечами. — Просто неспокойно, наверное. А ты?

Бен так чертовски приятно пах. Мне безумно хотелось забраться на него сверху и настойчиво потребовать, чтобы он оттрахал меня до потери сознания. Моя киска приятно запульсировала от этого восхитительного образа, и я позволила себе еще немного пофантазировать. В своих фантазиях я уже оседлала толстый член Бена, и это было так сладостно. От одной только мысли об этом, я намокла и возбудилась. Невольно стиснула бедра. Мои соски напряглись теперь совсем по другой причине, и я с трудом подавила тихий стон, желавший вырваться наружу. За несколько недель, прошедших с тех пор, как Бен уехал, я много раз мастурбировала, вспоминая его ласки. И то, как он заставил меня кончить на его пальцы.

— Оливия?

— Хм? — Я снова сжала бедра вместе.

— Почему ты не можешь уснуть?

— Слишком возбуждена, — не успев подумать, ответила я.

В наступившей тишине каждая частичка моего тела наполнилась ужасом.

— Боже мой. Я не хотела… Я не должна была…

Низкий смех Бена вызвал отчаянную надежду что внезапно появится инопланетный корабль и телепортирует меня прямо с этого чертова крыльца.

— Я мог бы помочь справиться с возбуждением, — игриво предложил Бен.

Смутившись до невозможности, я решила быть честной.